[[Дин Винчестер]]

блин, а это первый фик, что я прочитала по этой паре
я его 7 раз начинала читать, потому что не могла переварить эту пару тогда
ну, не представляла я их вместе и все тут

и вот, нашла в избранном и потратила время на перечитку)
всеже, милая пара.

26.10.2010 в 15:40

Пишет  Avada:

Редкое дело -дописала фанфик.
Даже как-то не хочется выкладывать: "Нажми на кнопку, но что же ты не рад, тебе больше не к чему стремиться" (с)

Расширенный дисклеймер

Это мое видение отношений Занзаса и Сквало. Не в том смысле, что между ними нет ничего ближе. Я как раз считаю, что это прочный безапелляционный пейринг. Занзасу просто деваться некуда :-))
Но по моему глубочайшему убеждению, в постель с мужчиной его привело не увлечение "великолепными серебристыми волосами" (тм) и не джентльменское отношение к несчастному влюбленному девочке мальчику, не романтическая - простигосподи - дружба, а собственный дерьмовый характер.
Занзас отчетливо не интересуется другими людьми до такой степени, что банальное коммуницирирование ради развлечения не входит в способы скрасить досуг. Он вообще не любитель подпускать к себе. Исключение составляют те, кто так или иначе имеют формальный повод присутствовать в его жизни и к кому он по этой причине привык. Личностное небезразличие при этом в нем можно заподозрить по отношению всего к двоим.
Я считаю Занзаса физически здоровым мужчиной, спортивное увлечение женщинами которому недоступно в виду отсутствия интереса к цели и как следствие - процессу.
В этих условиях, очевидно, что наличие обоюдного эмоционального отклика, делает партнера в разы привлекательнее.
Ему очень повезло со Сквало, что тот не только пристрастен к нему и способен вынести его характер, но еще обладает удобоваримыми для секса ТТХ (внешний вид, возраст), думаю будь он похож, скажем, на. Леви, ничего бы не было :-)

Я постаралась агрессорский темперамент Сквало. Во многих ромактических текстах, за исключением дженовых и тех, где личные отношения присутствуют как факт и не акцентируются, встает проблема шаблонности (хотя есть и приятные исключения). Если в паре есть откровенный самец-агрессор, то его партнер автоматически начинает испытывать тайное или явное желание быть заломленным и отлюбленным по самое нимагу , то есть его наделяют виктимностью.


Название: «Неуставные отношения»
Автор:  Avada
Бета:  falling-star
Фендом: Katekyo Hitman Reborn!
Жанр: Слэш
Рейтинг: R
Пейринг: Xanxus/Squalo
Дисклеймер: сказка о болевой белой этике в суровом мире мафии
Размещение с разрешения.

Читать

Время после второго поражения оказалось гораздо тяжелее первого. Эмоции от первой неудачи разделились у него на два этапа: несколько секунд осознания и яркие обрывчатые воспоминания в палате интенсивной терапии восемь лет спустя. В этот раз он лежал в обычной палате: ожоги, физическое истощение, вот и все. Ничто не мешало думать под писк монитора, никто не отвлекал от созерцания уровня жидкости в капельнице. Хотя нет, известно кто мешал. Он всегда мешал.
Сквало находился под охраной в том же медицинском центре, купленном мафией. Нетвердо ковыляя, он заходил раз в день. Пытался говорить:
«Как ты?», «Мне интересно, они решили залечить нас до смерти?», «Мы со школы знакомы с Кавалонне, если что. Я лет пять его не видел. Последний раз когда мы встречались, он не был боссом», «Дино говорит, что на cчет нас будет решать Девятый, как только достаточно оправится. Меня это бесит!», «Враай, если ты так решил проявлять свое презрение, то хотя бы сообщи мне об этом! Я же тупой, как ты говоришь, намеков не понимаю». Но Занзас не реагировал. Именно со Сквало ему меньше всего хотелось говорить.
Суперби всегда обладал способностью вызывать у него неприятные эмоции.

Когда спустя восемь лет он вновь вошел в варийский особняк, Сквало растерял свою способность орать на несколько минут. Зато потом восполнил с лихвой, беснуясь в перевозбуждении. Он лез со своим обществом и днем и ночью. Рассказывал о положении дел, о бесполезной ерунде, что-то пытался выспросить. Занзас и в лучшие то времена не был склонен к доверию, теперь же это и вовсе его настораживало. Да, засранец играл с ним в товарищество еще подростком; да, он подвинулся с завоеванного места Тира. Но это была простая субординация по силе. Как он уложил сильнейшего мечника, так и от него самого не осталось бы ни хрена, попади он под пламя Неба. Сквало полностью соответствовал своей фамилии. Это как в стае: пока ты вожак, перед тобой пресмыкаются, ничего личного, как говорится. Боссу Варии в голову не приходило задаться вопросом, почему именно со стороны Сквало эта жизненная стратегия раздражала .
Когда тот якобы сдох, Занзас испытал облегчение от того, что больше не нужно ощущать всей этой неуютной херни, которую создавал Сквало своим присутствием. Он даже не поленился посмеяться над фактом бесславной кончины надоедливого мусора.
Сквало чем-то напоминал его незабвенного папашу: их хотелось ударить посильнее, чтобы они, наконец, освободили его жизнь от всего с ними связанного.
Вынужденный терпеть его каждодневные визиты, Занзас против воли думал о дурацкой, мать её, личной преданности и этом, мать его, сочувствие. Последнее было как-то в особенности трудно переварить.

Он ничего не сказал и когда за день до выписки Сквало зашел к нему и необычно тихо закрыл за собой дверь, прислоняясь к стенке. Занзас кинул на него беглый взгляд: бинты, наконец, сняли. Удивительно, но на глупой смазливой роже не осталось ни одного следа. Наверняка Луссурия постарался своим пламенем солнца. Это хорошо, иначе наблюдать Суперби было бы еще гаже.
Вопреки обыкновению, Сквало размеренно произнес: «Я хочу, чтобы ты знал - мне все равно. И всегда было. Я с тобой не из-за власти, хотя и считаю, что ты её достоин как никто другой».

Все это портило, ломало его картину мира, переставляло фигуры на шахматной доске, пешка Сквало прыгала через клетки, по диагонали и делала ходы, которые ей не полагалось делать по определению. Занзас абсолютно не представлял, что с этим делать, кроме как пнуть мусор подальше.

Возвращение в Италию сделало жизнь немногим лучше. И дело даже не в том, что по периметру замка дежурили вонгольские соглядатаи. Смести кучку наблюдателей, свалить к чертовой матери или даже разнести напоследок штаб-квартиру семьи – все это было возможным. Проблема была в том, что ничего из этого он не хотел. Если бы он имел привычку о таких вещах рассуждать, то мог бы сказать, что перед ним стала классическая проблема потери цели в жизни. А проигранная божественная битва с отцом-титаном усугубляла положение дел вдвойне.
Ментально он все еще оставался восемнадцатилетним подростком и воспринимал свое положение со всей остротой возможных переживаний.

Простые радости жизни больше не веселили, все казалось скучным и рутинным. Даже алкоголь не приносил удовольствия сам по себе, а только способствовал легкому подъему настроения или приятному забытью. Единственное, что спасало.

В лучших традициях депрессии, с момента возвращения в особняк Занзас ни разу не ел за общим столом. Из всей Варии он сталкивался только с Леви в спортзале, но с ним он и в былые времена разговоров не водил. Ну и со Сквало, конечно. За Сквало далеко ходить не надо было. Он сам приходил по паре раз на дню, как будто записался в дворецкие. Молчать с ним больше не представлялось возможным, но и на полноценное общение это походило меньше всего. По сути, он теперь вообще не представлял, как с ним общаться.
Сквало притаскивал какую-то дребедень, Занзас высказывался, как ему наплевать. Сквало приносил сводки и новости, Занзас комментировал, куда это следует засунуть. Сквало собственноручно ставил на стол завтрак, Занзас говорил не забыть помыть посуду и почистить сортир. В конце концов, он своего добился.
Сквало не то чтобы обиделся. Он окончательно решил, что достучаться до босса не представляется возможным, и перестал пытаться. С гордостью у него всегда было хорошо, в какой-то момент он решил, что достиг предела между упорством и унижением, и прекратил все попытки как-то неформально общаться с Занзасом. Он перестал заходить к нему без повода и говорить на какие-либо темы кроме рабочих и коллективных. Поскольку работы никакой не было, а бытовые вопросы вмешательства босса не требовали, получалось, что Сквало вообще незачем его видеть.

Таким образом, с момента прекращения посещений своего капитана босс Варии остался в полном одиночестве. Единственными живыми людьми в его рутинном существовании были обслуживающий персонал и охрана.
Он был бы рад заняться самообманом, но причина окончательного ухудшения его жизни была очевидна. Физическое присутствие Сквало оказалось сродни капельнице: мерные дозы успокаительного как будто вливались в кровь, когда он появлялся рядом. Это было парадоксально, так как сам Сквало при этом не переставал быть шумным мусором. Но даже его беспардонные вторжения отмеряли некий ритм жизни, как будто обозначая, что все по-прежнему, все в порядке. Стихия, мать её, Дождь, самый подходящий из всех. Не то чтобы Сквало был ему нужен, но с ним его жизнь внезапно оказалась комфортнее, чем без него.
Где-то он ошибся в своей тактике, надоедливый мусор все-таки был другого сорта, чем папаша, несмотря на сходность ощущений. Он был лоялен, и он питал это самое необъяснимое пристрастие. Это делало его гораздо более безопасным – зависимым.

С людьми как с животными. Стоит их подпустить поближе, показать, что они полезны, и тогда непонятности мотивов, скорее всего не был в этом исключением.
Но Занзас не собирался делать ничего, что выдавало бы личностную заинтересованность в мечнике, а поводов, которые можно использовать, у него не было. Поэтому он злился и ничего не делал.

В конце четвертого месяца домашнего ареста мятежников, ему поступил приказ лично явиться пред светлые очи девятого босса Вонголы. И несмотря на то что меньше всего он желал, чтобы у его отношений с отцом были свидетели, возможностью он воспользовался. По его распоряжению, мечник отправился с ним. Сквало можно.

Отдав приказ сопровождать его, Занзас не стал вдаваться в подробности относительно цели путешествия. Только на вокзале Суперби догадался, куда они направляются, по пункту назначения на табло.

- Он тебя вызывал, да?
- Думаешь, я по своей инициативе собрался?
- Ну, вот я и удивился, даже не сообразил сразу. Почему вдруг поезд? Ты же обычно на машине.
- Не имею никакого желания четыре часа ехать с хреновым соглядатаем. И ноги не вытянешь, - Занзас зевнул.
- Ясно. Я-то тебе зачем, для моральной поддержки?
- Для мебели, мусор, для мебели. Будешь символизировать неиссякаемый боевой дух и единство Варии. Вид у тебя подходящий, и ты не из сброда.
- Взял бы Бельфегора: и принц, и доброволец.
- Он не из мафии. Все знают, кто твой папа.
Сквало помолчал и задал сакраментальный вопрос:
- Что он хочет тебе сказать, как думаешь?
- Если бы я знал, я бы туда не ехал, не находишь?
- А ты, что ты ему скажешь?
- Ничего. Я все сказал восемь лет назад. И ты всё слышал. Стоило тебя за это убить, чтобы впредь не разевал рот перед кем попало, но теперь уже поздно.
- Враай, ты же сам мне тогда велел!
- Заткнись. Я не собираюсь обсуждать прошлое.
Минут на десять повисла тишина. Занзаса уже начало клонить в сон, пока Сквало, смотревший в окно, вновь не заговорил:
- Виноградники хорошо цветут. В ноябре будет полно молодого вина. К вопросу о папе, у нас под Урбино вилла есть с винодельней. Съездишь со мной?
- Я не пью сбродившую кислятину.
Сквало разочарованно отвел взгляд, Занзас заметил и продолжил:
- Но спасибо за приглашение. Оно меня позабавило. Вот только, возможно, через несколько часов никакой Варии больше не будет, чтобы так далеко загадывать.
- Какое это имеет значение? Я с тобой вне зависимости от Варии.
Занзас почти видимо отмахнулся от этой фразы.
- Тогда скажи, чтобы принесли выпить, раз уж заговорил о вине.
- Послушай, лучше не стоит. Он может трактовать нетрезвость по-своему, не давай ему шанса, - Сквало тщательно подбирал слова.
- Дьявол, – Занзас раздосадовано ударил кулаком по сидению, - тогда заткнись и дай мне заснуть. Три часа развлекаться диалогами с тобой и потом сходить на свидание к старику – это перебор.
Он сложил руки на груди, откинулся на подголовник и закрыл глаза.

Сквало еще пару минут всматривался в его лицо, потом откинул подлокотники между сидениями со своей стороны купе и вытянулся на боку, свесив носки ботинок и подогнув колени. Вскоре, в отличие от Занзаса, он действительно заснул.
Во сне Суперби шумно дышал. То ли в неудобной позе сказывалась какая-нибудь травма, то ли просто зимняя простуда, то ли от природы. Занзас не мог припомнить, чтобы видел, как тот спит раньше, поэтому не знал. Ему казалось, что исключительно это дыхание, а не шум поезда и не тяжелые мысли мешают ему заснуть самому. Но будить его не стал.

На вокзале их ожидал целый эскорт. Несколько человек с будничным видом отделились от толпы отъезжающих и встречающих, кто-то заговорил по телефону. Их сопровождающий кивнул. По дорожке для такси подъехал серебристый седан с табло такси на крыше, которое исчезло, как только они проехали пару кварталов.

Для Сквало всегда было сложно усидеть на месте, когда он нервничал. За скрип кожаных штанов о кожаные сидения он заслужил убийственный взгляд босса. Это был единственный раз за поездку от вокзала до резиденции, когда тот на него посмотрел. Выходя из машины, Суперби как будто неловко оперся рукой, на самом деле касаясь его кисти в поддерживающем жесте. Занзас посчитал это очередной бесполезной глупостью, но тут же забыл об этом: он стоял перед особняком, где прошла большая часть его сознательной жизни.
- Мне идти с тобой?
- Нет, останься здесь, - бывший наследник мафии смотрел вверх. Мечник проследил его взгляд, вспоминая план резиденции, - на втором этаже прямо над входом, располагался кабинет босса Вонголы.
Занзас сунул руки в карманы и почти лениво прошествовал к дому. Охрана у входа расступилась, пропуская внутрь. Два марша широкой парадной лестницы, по которой он ходил каждый день, когда жил здесь. В центральном пролете вместо пострадавшего при последнем штурме Джорджоне повесили Карпаччо, тоже копию. Сквало бы посмеялся, если бы понимал. Нужно будет его спросить, сподобился ли он хотя бы закончить среднюю школу.

Перед резной двустворчатой дверью снова охрана. Уже не новички, прекрасно понимают с кем имеют дело, скорее всего даже помнят: из под темных очков неприязненные взгляды. Преданные псы. Один из их поднял прицел, второй протянул ладонь. Занзас нехорошо ухмыльнулся, распахивая пиджак и отдавая пистолеты.
Интересно, насколько старик успел оправиться? Это могло бы быть проще, чем когда бы то ни было. Ведь в отличие от всех прочих, ему не нужно дополнительных атрибутов, чтобы сконцентрировать пламя в ладони и сжечь его к чертовой матери. Две секунды на то чтобы выбить балконную дверь и спрыгнуть вниз. Сквало уложит сопровождающего и водителя. Он специально оставил его во дворе на случай, если придется уходить не попрощавшись.
Но слишком поздно. Мнимый наследник мафии отчетливо осознал, что больше не испытывает к этому ни малейшей тяги. Что абсолютно не хочет и третий раз идти против своего приемного отца, свергать его, убивать, доказывать свою легитимность перед мелким японским ублюдком. Мысли на эту тему вызывали у него раздражение на грани головной боли. Яснее он не задумывался.

Тимотео, девятый, все еще действительный босс мафиозного клана Вонгола, сидел в мягком бархатном кресле около окна. Занзас правильно рассчитал, что тот не мог не видеть его приезд. Одет он был в удобный вельветовый костюм, больные ноги укрыты пледом и покоились на пуфике.
Занзас отметил про себя располагающий имидж: старый больной человек. Который еще всех переживет.

- Ты все-таки приехал, - голос его звучал под стать внешнему виду.
- У меня не было особого выбора.
- Выбор есть всегда.
- Как прикажешь тебя приветствовать? – он вынул руки из карманов.
- Решай сам.
- Вижу, к чему клонишь. Так значит, за этим ты меня позвал - выбирать? Спасибо, я постою.
- Занзас. Я позвал тебя, спросить, что ты собираешься делать дальше? – Тимотео отбросил свой мягкий тон и заговорил почти грозно. Его приемный сын внутренне усмехнулся, он считал, что именно в такие моменты родитель проявляет свою истинную натуру. Тогда говорить с ним сразу становилось легко.
- Это не совсем от меня зависит, не так ли?
- Большой ошибкой было тебя тогда наказывать. Это только еще сильнее тебя озлобило. Нужно было убить тебя или отпустить.
- Именно, - полностью согласился Занзас.
- Но убить тебя я не мог и не могу, поэтому ты свободен.
- Я знаю этот вид милосердия. Сначала спровоцировать, а потом даровать прощение.
- Так или иначе, ты можешь делать, что хочешь.
- Тонкая месть: катись на все четыре стороны. Очень в твоем духе. Но я не верю, что все так просто.
- Пресвятая Дева, где в тебе живет корень той злобы, что заставляет тебя трактовать любое намерение превратно? Я сожалею о том, что так и не смог с этим ничего поделать, - Тимотео снова говорил без повелительных нот.
- Оставь, не трать красноречие.
- Хорошо. Если ты так хочешь, тогда скажи, тебе нравится быть боссом Варии?
- Вария - мои псы.
- Вария подходит тебе больше Вонголы.
- Я так не считаю. И большинство глав семей так не считает.
- Чтобы быть боссом мафиозной семьи недостаточно силы и амбиций. Нужно хотеть и уметь заботится о всех своих подчиненных, их родственниках, женах, детях, нужно быть небезразличным к своим людям. Я в тебе этого так и не увидел.
- Это все гуманистическая херня, которую придумали в 70-х, когда мафия активно себя легализовывала. Но это не важно. Если бы ты действительно когда-то собирался сделать меня наследником, ты бы не говорил это только сейчас.
Тимотео вздохнул.
- Поэтому я и думаю, что Вария тебе ближе. Этим людям важно не то, кто за них будет отвечать. Я был тогда рад, думая, что ты переключил туда свое внимание.
- Отличная концепция, знаешь ли. Мы, мол, Вонгола, все друг за дружку, а босс за нас всех. А грязную работу за нас сделает толпа преступников, они ведь другие, им это все не важно, поэтому мы можем считать, что они как бы не с нами.
- Хватит, мы с тобой друг друга не поймем, это ясно давно. Ответь: ты хочешь остаться главой Варии?
- Предлагаешь мне делать грязную работу для мелкого ублюдка?
- Предлагаю делать грязную работу для меня.
- Подчиняться лично тебе?
- Да. Специальный боевой отряд девятого босса Вонголы.
- Что будет, если я откажусь?
- Ты уже знаешь. Я говорю сейчас не как твой приемный отец, а как босс. Я не могу допустить раскола в семье.
- Я согласен, - ответил Занзас мрачно. После небольшого промедления он опустился на одно колено и поцеловал старческую руку.
- Только предостерегаю тебя, не доверяй Червелло.
- Хреново ты меня все-таки знал. Моя часть договора исполнена, я оплатил свою свободу.
Сам ты меня не выпустил бы никогда.
- Прости меня. Я буду молиться, чтобы рядом с тобой нашлись люди, которые смогут со временем погасить твою боль и злобу вместо меня.
- Таких людей нет, - с этими словами Занзас покинул кабинет.

Он прошествовал во двор, поигрывая возвращенными пистолетами.
Сквало вопросительно таращился, но терпел и не задавал вопросов. Даже распахнул перед ним дверцу, показательно демонстрируя свою лояльность под чужими взглядами.
- Соглядатайство больше не требуется, - Занзас, ухмыляясь, обратился к сопровождающему, готовому сесть на пассажирское место.
- Вы неправильно понимаете, это обычная координация мер предосторожности, - ответил сопровождающий.
- Сгинь, - Занзас поднял пистолет.
- Хорошо, я поеду в машине эскорта, если вы настаиваете.
- Поздравляю, мусор, - повернулся он к Суперби, - мы теперь лично его высочества девятого босса Вонголы независимая убойная сила, - он низко рассмеялся.

Новому старому главе Варии, безусловно, удалось создать должное впечатление. Но Сквало знал его гораздо лучше, чтобы поверить в его радость. Ухмылка исчезла с его лица, как только он сел в машину. В салоне все еще был водитель, и разговаривать не стоило даже начинать. Но беспокойная неизвестность снедала Сквало, отчего он, как не старался, не мог сидеть неподвижно. В итоге Занзас резко выбросил левую руку в сторону, чувствительно прижимая его корпус к сидению, так что даже стало трудно дышать.

Наконец, они снова остались наедине в купе. Сквало достал стребованный боссом алкоголь.
- Так как все прошло? – задал он сакраментальный вопрос, передавая Занзасу бокал.
- Я тебе уже сказал.
- Это я слышал. Но с чего вдруг?
- А ты на что рассчитывал?
- Ни на что, не люблю гадать. Старик расчувствовался или ты пошел на какую-нибудь хренову сделку?
- Ни то, ни другое. Он не дурак, чтобы самому создавать конфронтацию с боевым крылом. Нужно перебить всех офицеров и их окружение для верности, но тогда еще придется потрудиться, чтобы найти новых среди прочего сброда. Либо не трогать и сделать так, чтобы их это положение вещей устраивало.
- И тебя устраивает?
- Вполне.
- Надеюсь, только на время? Плацдарм, чтобы идти дальше?
- Против него я больше не пойду.
- Ну хорошо, это я могу понять. Но неужели ты признаешь Саваду?!
- Признавать я его не собираюсь, но и сражаться с ним тоже.
- Да ты совсем головой тронулся в своей упаднической депрессии! – окончательно вскипел Сквало. В следующую секунду он отплевывался и вытирал лицо от выплеснутого в него виски:
- Охренел, да? Чертов жалеющий себя самодур! – он дернул Занзаса за лацканы пиджака.
И мгновение спустя был втиснут в сидение, перед его лицом пламенем предсмертной воли пылала сжатая в кулак ладонь, то же пламя отражалось в глазах. Сквало смотрел в них и вместо страха чувствовал радость. Это значило, что босс все еще мог быть тем, кому он не просто симпатизировал, а кем он восхищался.
Занзас в тот момент, как водится, не задумывался о тактике отношений и о том, зачем вообще потащил с собой тупого наглого ублюдка.
- Три секунды. На то чтобы исчезнуть у тебя три секунды.

На следующее утро Занзас впервые после возвращения из Японии спустился к завтраку. В зале каждый день накрывали для него. Это было распоряжение Леви. Сквало мог бы отменить его, но в данном вопросе их желания совпадали.
Но завтракать с ними он не стал и в тот день. Объявил о новом статусе организации, встал из-за стола и ушел к себе. Сквало подозвал горничную.

Не подозревая подвоха, Занзас ответил на стук в дверь. На пороге вместо привычной обслуги стоял Сквало с подносом.
- Овсянка, сэр. – усмехнулся он и прошел внутрь. Поставив перед боссом поднос, он заговорил:
- Был неправ. Нельзя было на тебя сразу накидываться и требовать. Конечно, должно пройти время.
- Думаешь, что я шутил? Ты зря теряешь время, мусор. Можешь собирать вещи.
- Врааай! Я поклялся тебе!
- Тогда запишись в парикмахерскую на стрижку.
Сквало несколько раз шумно выдохнул, борясь с раздражением, и встал на колени. Резко взял босса за руку, совсем не как полагается, , крепко сжал и поднес к губам, целуя.
Занзасу показалось, что он физически чувствует, как в него течет поток пульсирующей энергии. Он не нашел никакого желания злиться за выходку Сквало, не приложил его ничем, просто забрал ладонь, подпирая ей лицо в скучающей позе.
- Сколько еще раз мне доказывать тебе свою верность? – спросил Сквало, вставая.
- Сколько хочешь, мне все равно.

После этой сцены противоречивость ощущений, касающихся Сквало, перестала донимать Занзаса с такой силой. Мягкое пламя, не смыло её до конца, но изрядно сгладило. Сквало продолжал приходить: снова рассказывал о положении дел в организации, нужные и ненужные подробности о расстановке сил в мафиозном мире, притаскивал материалы, которые Занзас демонстративно сваливал в кучу.
К делам он по-прежнему испытывал очень мало интереса, хотя и больше чем до этого.

- Босс! Бооосс! – Сквало распахнул дверь в кабинет.
- Какого хрена? Почему к тебе как в Форт-Нокс? – проорал Сквало в пустоту. - Всему существует предел, и есть дерьмо, с которым ты должен сам разбираться! – он открыл дверь в гостиную, оказавшуюся пустой. Оставалась спальня, где, судя по звукам, работал телевизор. «Кино он там смотрит, прохлаждается, ублюдок», - капитан Варии сегодня больше чем обычно пылал праведным гневом на потакающее своим скорбям начальство.
- Занзас, мать твою! – Сквало ворвался в спальню.
Хозяин действительно был внутри и смотрел видео. На большом жидкокристалическом экране крупным планом происходил процесс совокупления с характерным звуковым сопровождением.
Занзас возлежал на кровати, раскинув ноги и обхватив ладонью стоящий член.
Сквало даже засмотрелся. Не то чтобы он никогда не видел его голым. Но тогда они были подростками, никакого тет-а-тет, каждый занимался своей женщиной. Босс еще тогда был хорошо сложен, в пору позавидовать. Теперь же он восполнил прерванное физическое развитие и возмужал окончательно. Со всеми этими своими шрамами он напоминал какого-нибудь языческого бога.
Суперби было подумал, что нехорошо таращиться на такую откровенную картину, но не нашел ровно ни одной причины не делать этого. Саркастический комплимент никак не шел на ум, и несколько секунд он так и смотрел, приоткрыв рот для несостоявшегося комментария.
Занзас обвел головку большим пальцем:
- Что смотришь, хочешь помочь?
- Уже большой мальчик, сам справишься.

Босс сам вызывал, просто невиданное событие в последние месяцы.
- Привези сегодня женщину, - произнес он в ответ на ожидающий взгляд.
- Что, надоело дрочить в одиночестве? – не удержался Сквало, - и то дело!
- Засунь свои остроумные комментарии туда, куда тебя мечтают трахнуть твои приятели.
- Врааай! – у Сквало едва ли уши не покраснели от возмущения, - ублюдок, ты что…?!
- Молчать, - перебил его Занзас, - женщину приведешь с завязанными глазами. Не хочу лишней возни кроме секса. Понял?
- Понял. Какую тебе?
- Любую. С руками, ногами и влагалищем.
- Отличный вкус.
- У тебя лучше?
- Ладно, я все уяснил.
- Я задал вопрос. Какие тебе нравятся?
- Тебе то зачем?
- Мне третий раз повторить?
- Девица должна быть такой, чтобы что-то, кроме похоти навевала.
- Вот и приведи такую.
- Тут или для души, или за деньги, вместе никак. За этим любовниц с женами и заводят.
- Какая философия. Любовницы у тебя нет, так с кем же ты в итоге трахаешься, романтик?
- Не поверишь, мне девки просто так дают. По взаимной симпатии.
- Для души, говоришь? Увлекательно, должно быть. Даже жаль, что у меня никогда не было такой потребности. И все же приведи на свой вкус, это может быть интересно.

Женщине, как он и хотел, завязали глаза. Сквало вел её, держа за предплечье. Занзас, бросив на них беглый взгляд и отставив бокал, встал из-за стола и махнул: идти за ним в спальню.
- Так значит, такие тебе нравятся, - он хмельно усмехнулся. Девица перед ним была худощавая, тонкокостная, с более чем аккуратной грудью, светловолосая. Совсем неинтересная на его взгляд.
- Ну какие-то такие, - Сквало стоял у неё за спиной, готовясь удалиться. Но босс был похоже настроен поговорить про секс, вместо того чтобы сразу им заняться.
- Она же практически твоей породы.
- Ну и что… Все мы любим свою породу, не так ли? Ты вон тоже, если ничего не изменилось.
- Изменилось. Мне теперь плевать, - абсолютно искреннее ответил Занзас, - Она тебя возбуждает?
Сам он в это время расстегивал на гостье блузу.
- Меня то почему она должна возбуждать? Это твоя вечеринка.
Занзас приобнял женщину и расстегнул застежку бюстгальтера.
- Дай сюда руку, - скомандовал он, - Не эту. Ту, которая чувствует.
Взяв ладонь мечника, он потянул её вслед за своей, и прижал к обнаженной левой груди, сжимая поверх, заставляя таким образом совершать массирующие движения.
- Нравится?
- Конечно, нравится, – Сквало прибывал в замешательстве. С одной стороны, это было ценное личное внимание, с другой стороны, ему было с чем сравнивать. В те недолгие полгода, когда он со всей бесшабашностью подростка ринулся играть в вассалитет, неотступно пребывая рядом, ему случалось бывать с Занзасом и в женском обществе. Но они никогда не участвовали в этом вместе, даже если находились в одной комнате. Сквало, будучи индивидуалистом, с сомнением относился и к групповым радостям. Но не посылать же Занзаса с его инициативой, другого такого случая может и не быть. Тем более, что индивидуальность, интересовавшая его, была отнюдь не женщина.
Занзас сел на постель и обхватил ртом сначала правый сосок, затем левый, так что рука Сквало оказалась зажатой между его подбородком и телом женщины.
Суперби попытался убрать её.
- Что, не составишь компанию? Помнится, раньше ты чуть ли не в сортир со мной ходил, а теперь в койку лечь стесняешься?
- Ну, если тебе память нигде не отшибло, то одну даму мы никогда не делили.
- И что? Комплексы замучили? Не волнуйся, я сильно мешать не буду.
Сквало выдал какой-то скептический возмущенный звук и стал снимать одежду. Будучи обнаженным, он забрал из рук Занзаса женщину, которую тот вяло поглаживал, и занялся своим удовольствием.
Занзас тоже разделся, немного посмотрел, лаская себя, и затем вновь потянул девушку к себе на постель. Обойдясь без лишних слов, он показал девице, что от неё хочет, и она принялась за дело.
Сквало, от которого её оторвали, был уже возбужден, часто дышал, бледное лицо порозовело. Ему ничего не оставалось, как встать коленями на одеяло и развернуть даму на четвереньки, ягодицами к себе.
Единственным недостатком этой позы было то, что волей неволей взгляд падал на Занзаса. Закрывать глаза тот, судя по всему, привычки не имел. Напряженный и вальяжный одновременно, с потемневшими шрамами, поблескивающими почти багровыми зрачками. Если опустить взгляд и того хуже: он видел женскую спину и голову, а так же как наполовину исчезает у неё во рту солидный член её второго партнера. По этому поводу Суперби испытывал сложные ощущения: он мог бы даже с удовольствием наблюдать, только не хотел, чтобы это видели. А посему сдался и прикрыл веки.
Занзас как инициатор таких проблем не испытывал. Глаз не прятал и внимательно смотрел на то, как Сквало сжимал бедра партнерши, как напрягались его руки, вздымалась грудь, как менялась мимика в предчувствии кульминации.
Мечник изменился внешне со своих 15 лет, прибавил в весе, на поджаром стройном теле проступили линии мускулов, он больше не выглядел по-мальчишески бесполо. Но все равно смотрелся довольно приятно на занзасов взгляд, то есть без отталкивающих признаков пола и откровенной маскулинности.
По мере приближения к оргазму дыхание Сквало перемежалось хриплыми звуками.
И наконец, мощно подаваясь вперед толчками, он издал какой-то нелепый беспомощный стон, вызывающий желание схватить его, сдавить, заставить кричать сильнее.
Долго думать Занзас не привык. Он оторвал от себя замешкавшеюся под натиском чужого оргазма женщину и, сильно толкнув её в бок, спихнул с постели.
Сквало, еще не придя в себя, рефлекторно потянулся в ту же сторону. И по привычке улаживать любые повороты событий скомандовал: «Свободна. Вставай и уходи, обернешься – ты труп. Спустишься вниз, скажешь, чтобы отвезли, откуда взяли.»
Как она выходила, он уже не видел, потому что сильная рука потянула его за волосы назад.
Занзас сдавил его затылок и ткнул лицом в собственный пах.
- Продолжай теперь ты.
- Ты сдурел что ли совсем?! –Сквало вырывался, но Занзаса крепко держал за волосы.
Несколько раз влажный член проскользил по его лицу, ткнулся в губы. Занзас поймал его за подбородок и сильно надавил на сочленение челюстей.
- Не откроешь – сломаю, - прорычал он.
Решительность босса в этом вопросе не оставляла сомнений. Исходя из собственного опыта, Сквало решил, что отсутствие сопротивления быстрее охладит его. Сломанная челюсть это куда более неприятно, чем какая-нибудь рука или нога.
Занзас вталкивался глубоко и агрессивно, вскидывая бедра и удерживая голову невольного партнера. Это нельзя было назвать минетом, потому что Сквало не делал ничего, мыча и кашляя каждый раз, когда мог вздохнуть. Изо рта текла слюна, от инородного предмета, тычущегося в глотку, подступал рвотный рефлекс. В какой-то момент его начало откровенно выворачивать с характерными для этого позыва звуками. Тогда Занзас оттолкнул его от себя и встал с кровати. Сквало, скорчившись, пытался отдышаться и отплеваться.
- Только не заблюй постель. И чтобы никуда не смел уходить, все равно найду, - добавил он и удалился в ванную.
Придя в себя и мстительно вытерев подбородок и рот подушкой, он напялил одежду. Плевать Сквало хотел на такие приказы, но не ушел по своим причинам: все в нем кипело от возмущения и чувства несправедливости и требовало выяснения отношений. Если б даже босс попросил отсосать ему, было бы не так оскорбительно. Ублюдок же с какого то хрена решил, что имеет право пользовать его и опускать. И не какой-нибудь левый ублюдок, а его ненаглядный босс, чтоб его.
Упомянутый босс вышел из душа минут через 10. За это время Сквало успел сначала придумать план молниеносного убийства, а потом дойти до мысли, что стоит все-таки дать ему последнее слово, и совсем под конец, что с последним словом вряд ли выйдет, придётся заставить его объясниться по полной.

Суперби сидел на краю постели, глядя исподлобья. Занзас поравнялся с ним.
- Кто тебя просил одеваться?
- Сукин сын, у тебя еще хватает… - было начал Сквало, но был прижат к чужому телу почти боевым захватом. Щекой он впечатался в горячий твердый живот, покрытый испариной после душа.
Бедра Занзаса были обернуты махровым полотенцем, но Сквало принял этот жест за попытку продолжить прерванное занятие. Сейчас это полотенце сорвут к чертям собачим заставят взять в рот. Зря он остался, рассчитывая объясниться, нужно было сходить за мечом.
Он рванулся, но Занзас держал надежно.
Крепкие мускулы двигались в такт мужскому дыханию. Ничего не происходило. Суперби выдохнул. Широкая ладонь переместилась на его затылок, потрепала. Сильные пальцы зарылись в волосы, почесывая. Сквало зажмурил глаза, в уголках залегли складки. Ни разу в жизни Занзас не проявлял к нему одобрения или поощрения. И вот теперь такая ласка. Не за то, что был верен, хранил его место и авторитет, сражался для него, а за то, что в рот взял.
Но Сквало не умел долго злиться. Быстро вспыхивал и быстро остывал. Тем более, что это был первый жест человеческого небезразличия со стороны Занзаса с момента его возвращения. Вроде извинения такого.
«В конце концов, он ведь не намеревался унижать. Просто пьян и хреново контролирует дурацкий темперамент и чертов характер…» Сквало вздохнул, отпуская внутреннее напряжение.
- Вроой, - протянул он, что могло бы значить "ну что на тебя нашло? Объясни".
Занзас истолковал это по-своему или просто не захотел отвечать.
- Вот ведь отрастил, - сказал он почти по-доброму, перебирая порядком всклокоченные волосы.
- Знал бы, как кому-то придет в голову их использовать, ни за что бы не стал.
- А что, - хохотнул Занзас, - по-моему, самое то, - он собрал волосы ладонью, запуская вторую под воротник, поглаживая шею.
Сквало почувствовал, как крупные мурашки выступили на загривке, но все равно съязвил:
- Это как понимать, трахнул меня в рот, а теперь извиняешься?
- А что, не надо? Учту на будущее.
Сквало отшатнулся, вскидывая голову, чтобы смотреть в лицо:
- Никакого на будущее! Понял? Я на это не подписывался.
Занзас посмотрел на него почти презрительно:
- Ладно, вали раз оделся.
Суперби ушел быстро.

За ночь он успел передумать о многом. На душе было как-то паршиво. И хреновые извинения не приносили удовлетворения. Ублюдок по ходу дела решил, что раз Сквало о нем так радеет, бегает за ним, чуть ли не ночной горшок приносит, - это означает не лояльность и заботу о его величестве, а что Суперби тряпка. Да если бы он даже сказал: мол, отморозил себе не только мозги, но и яйца, позаботься и об этом, - можно было бы пережить. Но он же без слов, просто как ту бабу! Сквало стиснул зубы и перевернулся на другой бок. Спал он в ту ночь часа два.

Неизвестно, сколько спал Занзас, но всю свою меланхолию он напрочь растерял и был мрачен и напряжен. Более того – он был трезв, абсолютная редкость в последнее время. Суперби так и не решил, добиваться от него выяснения отношений или не портить себе жизнь и забыть. Он зациклился на отношении к себе, что вполне естественно, учитывая обстоятельства. Поэтому ему в голову не приходило, что произошедшее может быть действительно связано только с сексом.
- Мой Мазерати все еще на ходу? – задал босс неожиданный вопрос.
- Кто бы его без тебя тронул? Только осмотр проводили и по кругу гоняли.
- Пойдем, покажешь.

Видимо, Занзас выбрал за него. Предпочел сделать вид, что ничего не было. Скотина. Сквало был необыкновенно молчалив и занят своими мыслями.

Отполированный двухдверный седан выпуска середины 90-х стоял в углу гаража. Пока босса не было, во второй линии всегда парковался другой автомобиль, теперь же выезд держали свободным. Это была его машина, та на которой он ездил до мятежа (по поддельным документам, разумеется, в силу возраста). Занзас только однажды подошел к нему после возвращения, криво усмехнулся и даже не открыл. Сквало подозревал, что дело было не во внешнем виде. Кузов и по теперешним меркам смотрелся весьма прилично, вызывая скорее уважение как классика или раритет, чем ощущение вышедшей из моды модели. Занзас не завел себе другую машину, он теперь ездил только с водителем.
Босс открыл дверцу, сел на водительское место, примерился к педалям, поправил сидение, опустил руль. Затем откинул голову на спинку и о чем-то задумался.
- Садись, - наконец произнес он.
Сквало был так зол на него, что даже не хотел, к своему удивлению, препираться.

Они ехали со скоростью километров 120-130, к более быстрой езде дороги в окрестностях замка не располагали. Сквало помнил, как Занзас-подросток говорил ему, что при скорости выше 200 можно приблизиться к ощущению, что преодолеваешь законы тяготения, которое ему – никчемному тупице - конечно, не понять. Но он, так и быть, хотя бы продемонстрирует. И усаживал Сквало на пассажирское сиденье. Даже тогда водил он сосредоточенно, несмотря на полную безнаказанность. Видимо увлекался ощущениями.
Раздосадованный Сквало несколько раз пробовал повторить, но такой прелести, действительно, не нашел. Тем более что водил он менее аккуратно.

Он в очередной раз оглянулся на внимательное хмурое лицо. Пожалуй, сейчас он узнавал его прежнего. Только радости от этого открытия больше не чувствовал.
Если раньше каждый такой момент являлся для него связью с тем временем, когда они были, ну, как приятели что ли, то теперь всё это казалось ему очень глупым: и тогда и сейчас.
Видимо, босс таскал его с собой исключительно из скуки. Действительно, кого еще, если не его? Компании у него не водилось и в лучшие годы, с семьей все понятно. Самым близким его окружением была Вария, а из всей Варии Сквало не только больше всего соответствовал ему по социальному положению, уровню и общности интересов, но и больше всего напоминал психически здорового человека. Раньше это казалось Сквало хорошим условием, на самом деле сыграло с ним злую шутку. Просто время от времени Занзас развлекал себя чужой реакцией на свои действия.
Это все объясняло. Осталось только принять это и не позволять мерзавцу унижать себя из скуки. Только принять пока не получалось.

Он все еще всматривался в профиль босса, будучи поглощен своими мыслями. Занзас выжал сцепление и ударил по тормозам, машину развернуло и протащило в управляемом заносе, пока она не остановилась, подняв облако пыли и разрыв гравий на паркинговой площадке. От удара Сквало спас ремень безопасности, которым он чисто интуитивно пристегнулся вопреки привычке. Заскрипел ручной тормоз, щелкнула застежка спасительного ремня, Занзас сгреб его за грудки и дернул на себя. Сквало успел выставить руку, напрягся всем корпусом и готовился ударить посильнее в солнечное сплетение, если только мерзавец опять что-то вытворит. Занзас в ответ на это было отпустил его и потянулся к двери. Затем нажал механизм откидывания сидения и сильно толкнул Суперби, от чего под его весом спинка опустилась назад. Поймав его волосы, он зажал их дверью, захлопнув её. Теперь Сквало мог только трепыхаться.
Придавив его ладони своими, он склонился над ним.
- Ублюдок, если ты опять!..
- Заткнись, – Занзас сжал его подбородок так, что говорить было невозможно, и поцеловал. От удивления Сквало даже не стал сопротивляться напористому засосу: тому как Занзас лизал и покусывал его губы, трогал рот языком. С чувством впившись напоследок, он выпустил его, почти оттолкнул.
Ключ сразу повернулся в замке зажигания, рука передернула рычаг. С рывком машина снова тронулась.
Сквало, освободив несчастные волосы и выправив спинку, прижал пальцы к губам, все еще в недоумении. Как обычно от удивления его глаза были широко распахнуты, зрачки сузились. Мысли поворачивались ужасно медленно, это бесило. Он никак не мог понять, что это было. По всему выходило, что такое ухаживание.
Он взглянул в салонное зеркало, чтобы незаметно посмотреть на босса, и поймал в отражении тяжелый взгляд, следящий за ним.
- Так ты серьезно что ли? – звучало по-дурацки.
- Я похож на клоуна?
- Ты похож на эгоистического ублюдка, - привычно парировал подчиненный. – С чего вдруг? – задал он животрепещущий вопрос.
- Всегда вертишься рядом, - с характерным безразличием.
- Аа, значит дырка нужна… Ну так заведи себе девку.
- Твоя уже.
- Разнообразия захотелось? Трахни Червелло в задницу! Любая с готовностью подмахнет.
- Глядя на тебя, не вижу большого отличия.
- Отсасываю, знаешь ли, гораздо хуже, - оскалился Сквало.
Занзас не удостоил эту реплику ответом, небрежно поправляя руль. Похоже, Сквало не сказал ничего для него впечатляющего.
- Ты считаешь, это нормально?
- Что?
- Вчера. Знаешь, было хреново.
- Я не собирался, так получилось.
- По-твоему канает за объяснение?
- Сам виноват, не надо было сопротивляться.
- Да я даже не успел!
- Хватит. Я не намерен дальше обсуждать.
Сквало засопел от возмущения.
- Слушай… - начал он чуть пытливо, отдышавшись. – Почему бы нам, просто не прошвырнуться как-нибудь по бабам? Как раньше, а? Без этой напряжной ерунды. Было бы неплохо.
- Я смотрю, ты с тех пор совсем не изменился. Был половозрелым имбецилом и остался. Даже странно, что идея поэкспериментировать не вызывает у тебя бурного энтузиазма. Или это такое дерьмовое бабское кокетство? А сосать еще научишься.
- Выродок! – вскипел Сквало, - Больной неудовлетворенный сукин сын! С чего вдруг на пидорастию потянуло, отморозил себе что-нибудь во льду?! – заорал он в один момент, а в следующий ударился многострадальной головой о приборную панель, когда машина снова резко затормозила. Ремень он в этот раз не пристегнул.
Босс лишь слегка покачнулся, как всякий водитель бессознательно сгруппировавшись перед маневром. И только пара секунд промедления, потребовавшиеся для того, чтобы перекинуть передачу, спасли подчиненного от собственноручной добавки.
Занзас – редко дело – сдержался. Он никогда не был человеком практичным, но опыт показывал, что удовольствие убийства этого ублюдка не компенсирует вреда от его отсутствия.
- Ты заплатишь за это, - угрожающе прорычал он, не глядя в сторону потирающего ушибленную голову Сквало.
- Да блин я же…
- Молчать, - оборвал его Занзас все тем же угрожающим тоном, - или я убью тебя несмотря ни на что.
- Враай, да что ты!.. – тело Сквало, повинуясь динамической силе, влипло в сидение, так как машина опять рванулась с места. Он оборвался и потерял запал.
Молча он смотрел на Занзаса, раздумывая, что того так разозлило. Остывал Супрерби так же быстро, как и закипал, достаточно было чему-то прервать его бешенство, и он был готов даже извиниться. Если, конечно, по делу и если, конечно, было надо. Поймав какую-то, как ему показалось, верную мысль, - он тихо охнул от сожаления и потянул руку к чужому плечу.
- Занзас, - не так часто он звал босса по имени, - я не специально, не хотел…
Занзас почувствовал как от прикосновения в теле как будто ослабла пружина. Он считал извинения вещью не только бесполезной, но и невероятно раздражающей, ему еще в детстве хотелось придушить за жалкий лепет. Но Сквало, хоть и был кретином, жалким не был. Говорил и делал раньше, чем думал.

Они заехали во двор поместья:
- Конечная остановка, - это была первая его реплика босса за время пути. Сквало тоже промолчал всю дорогу, просто не знал, что сказать, - Освободи салон.
- Погоди.
- Ты оглох или тебе помочь?
- Давай поговорим.
- Я все сказал. Захочешь, сам придешь. Дальше я еду один.

Занзас раздумывал о том, что он делает и зачем он это делает. Дарованное благополучие радовало мало. Радости жизни по-прежнему не приносили особого удовольствия. Он сидел за рулем когда-то любимой машины, рассекал, как и прежде, по живописным загородным дорогам, но ощущал лишь рутину. Как с тем сексом. Как со множеством вещей.
Агрессивное желание к Сквало в этой картине было яркой вспышкой. Не важно, что все это мало походило на влечение и вожделение.
Секс как-то особенно напрягал его среди опостылевших радостей. Так как, в отличие от многого, вычеркнуть этот пункт из жизни не представлялось приемлемым и возможным. Пускай физическое желание посещало его теперь не так часто, как в семнадцать лет, но отсутствие удовлетворения превращало и без того поганое настроение в просто дерьмовое. Постоянная неудовлетворенность не проходила, даже если на восемь секунд наступал оргазм. Монотонность необходимости – невыплеснутая агрессия.

Теперь он точно мог быть уверен, что все проблемы только в голове.
Будучи подростком, он где-то слышал рецепт, как превратить обычный трах в эмоцональные отношения. Начни ухаживать за женщиной – и вложенные усилия быстро создадут впечатление романа. Многие играют в такие игры всю жизнь, он на это все плевал. Секс был нужен как еда, алкоголь, действие. Кажется, Сквало и здесь сумел докопаться до него, перевернув все с ног на голову. Именно он своей чертовой заботой создал эмоциональную ловушку.
Занзасу люди вообще и женщины в частности были неинтересны, по этой же причине они не вызывали у него никаких эмоций, кроме раздражения, делая связь с кем-то чужим для него невозможной.
У Сквало была одна уникальная характеристика - он был своим, он неотвратимо присутствовал в жизни Занзаса. По сравнению с этим никакие моральные, социальные и мафиозные табу, касающиеся его принадлежности к тому же полу, не имели значения.

Занзас остановил машину. Когда-то в бардачке непременно валялось несколько пачек сигарет. В пору было бы сейчас закурить. Но сигареты давно исчезли, а сам он после освобождения перестал выносить даже вкус табака. Восемь лет в застывшем пламени – отличный способ бросить курить. Даже к лучшему, бесполезные пристрастия он не любил. Зависимости должны приносить удовольствие.




Продолжение в комментариях. Буду рада комментариям )